Гордость и предубеждение - Страница 81

Замечания спутников по поводу ее рассеянного вида под конец вывели Элизабет из задумчивости и заставили ее взять себя в руки.

Они вошли в чащу и, на время расставшись с рекой, побрели вверх по склону холма. Там, где просветы между деревьями оставляли взору достаточный простор, открывался прекрасный вид на долину и противоположные покрытые лесом холмы, скрывавшие также некоторые излучины реки. Мистер Гардинер выразил желание обойти весь парк, но побоялся, что за одну прогулку это окажется им не под силу. В ответ на его слова садовник с довольной усмешкой сказал, что им потребовалось бы пройти не меньше десяти миль. Это решило вопрос, и они двинулись дальше по избранному пути. Дорога снова пошла под гору. Пробравшись под низко склоненными деревьями, они опять спустились к сильно сузившейся в этом месте реке и пересекли ее по незамысловатому мостику, вполне гармонировавшему с окружающей природой. Рука человека чувствовалась здесь еще меньше, чем во всех виденных ими до сих пор уголках парка. И сжатая ущельем долина оставляла пространство только для потока и узкой, окаймленной кустарником дорожки. Элизабет очень хотелось обследовать течение реки. Но, внезапно сообразив, как далеко они отошли от дома, миссис Гардинер, которая не привыкла много ходить пешком, отказалась идти дальше и потребовала, чтобы они поскорее вернулись. Племяннице пришлось подчиниться, и они пошли кратчайшим путем к оставленному ими на другом берегу экипажу. Двигались они, однако, не слишком быстро. Пристрастие мистера Гардинера к рыбной ловле, которое ему случалось удовлетворять весьма редко, заставляло их то и дело останавливаться, пока он разглядывал плещущуюся в реке форель или толковал с садовником о повадках этой рыбы. Медленно бредя таким образом, они вдруг заметили направляющегося к ним мистера Дарси. Элизабет была изумлена почти так же, как тогда, когда он появился в первый раз перед домом. Благодаря тому что тропинка была не настолько скрыта деревьями, как на другом берегу, они увидели Дарси на таком расстоянии, чтобы успеть подготовиться к встрече. И, несмотря на свое удивление, Элизабет смогла собраться с мыслями, чтобы говорить с ним, если он в самом деле к ним подойдет, достаточно спокойно. На секунду ей почудилось, что он все же предпочел свернуть в боковую просеку. Но это предположение просуществовало ровно столько времени, сколько потребовалось, чтобы он успел миновать скрывший его изгиб дороги. Тотчас после этого он предстал перед ними. С первого взгляда она заметила, что он держится так же учтиво, как во время их встречи около дома. Стараясь быть столь же любезной, Элизабет выразила свое восхищение красотой местности. Но, повторив раза два «очаровательно» и «прелестно», она спохватилась, что в ее устах восхваления Пемберли могут получить неправильное истолкование, и, покраснев, внезапно умолкла.

Миссис Гардинер стояла поодаль, и мистер Дарси, воспользовавшись паузой, попросил Элизабет оказать ему честь и представить его своим друзьям. Такой учтивости она от него совершенно не ожидала. И, едва сдержав улыбку, она подумала, что Дарси ищет знакомства с людьми, против которых так восставала его гордость, когда он просил ее руки.

«Как должен будет он удивиться, — подумала она, — узнав, кто они такие! Он ведь предполагает, что они принадлежат к светскому обществу».

Тем не менее она сразу их познакомила. Сказав, что приходится Гардинерам племянницей, она искоса взглянула на Дарси, вполне допуская, что он постарается поскорее сбежать от столь неподходящей компании. Упоминание об их родственных связях, несомненно, застало его врасплох. Однако Дарси принял это сообщение достаточно мужественно и не только не сделал попытки удалиться, но даже пошел рядом, вступив с мистером Гардинером в оживленную беседу. Элизабет не могла не испытывать удовлетворения, не могла не торжествовать. Как утешительно было сознавать, что он познакомился наконец с теми из ее родственников, за которых ей наверняка не придется краснеть! Вслушиваясь в их разговор, она радовалась каждой фразе своего дяди, каждому выражению, свидетельствовавшему о его уме, вкусе и превосходных манерах.

Беседа вскоре коснулась рыболовства, и она услышала, как мистер Дарси весьма любезным образом пригласил ее дядю во время их пребывания в Дербишире ловить рыбу в его имении. Одновременно он предложил снабдить его необходимыми снастями и показал наиболее удобные для ловли места. Миссис Гардинер, которая шла бок о бок с племянницей, бросила на нее изумленный взгляд. Элизабет промолчала, но чувствовала себя необыкновенно довольной. Такое внимание, очевидно, проявлялось ради нее одной. Все это, однако, крайне ее удивляло, так что она не переставала себя спрашивать: «Почему он так изменился? Чем это объясняется? Не может быть, чтобы это случилось из-за меня. Не может быть, чтобы ради меня он стал вести себя так учтиво! То, что я высказала ему тогда в Хансфорде, не могло повлиять на него так сильно! Не любит же он меня до сих пор?!»

В течение какого-то времени все шли в том же порядке: дамы — впереди, мужчины — в нескольких шагах сзади. Но после того как им пришлось спуститься к воде, чтобы взглянуть на какое-то занятное водяное растение, произошла некоторая перестановка. Миссис Гардинер, утомленная долгой прогулкой, почувствовала, что рука племянницы служит ей недостаточной опорой, и предпочла опереться на руку мужа. Мистер Дарси занял ее место рядом с Элизабет, и они двинулись дальше. После некоторого молчания Элизабет заговорила первая. Ей хотелось объяснить, насколько она была уверена в его отсутствии, когда решилась посетить Пемберли. Поэтому она высказала свое удивление его неожиданным приездом.